— Борн, там "белые"! — заполошно сообщил. Побежали к забору, Борисов утренних капризуль из дома не пустил: — Срамоту прикройте, мля!
По дороге и, правда, двигался конный, сабель в семьдесят, отряд, при трёх повозках с пулемётами "Максим".
— Ты глянь, сплошь офицерьё. Откуда эта шайка-лейка нарисовалась, а? Мимо нас двигались удивлённые, загорелые, обвешанные оружием молодые люди с офицерскими погонами на плечах. Все датые.
— Откуда — откуда, от верблюда! — отозвался. — У приятеля спроси. От головы отряда, оглянувшись, отделился атаман и прорысил к нам.
— Доброго ранку, господа, "Ты смотри, как огурчик, атаман! Как будто и не пил вчера!" — восхитился я.
— Доброе утро! Атаман, а эти откуда? — вопросил Николаич. А атаман изумлённо уставился на мою униформу.
— Э, из августа 1920 года, полуэскадрон есаула Ястребова, 1-й Кубанской казачьей дивизии генерала Бабиева. Шли на Брюховецкую, а попали к нам! И не верят, черти, моему офицерскому слову! Я покосился на Борисова. Тот увидел моё ехидное лицо, почесался, и:
— Не, Рома, я тоже поеду. Переоденусь только. Это же надо и им так к нам попасть, — сложно ответствовал Борисов.
— Роман, тебе бы довооружится, — заметил мне Шатров, — Твоя помощь нужна. Нацепил на себя берцы, бронежилет, подсумки, американскую каску, солнцезащитные очки, в руки взял "Узи". Шатров всё моё милитари великолепие ощупал, поцыкивая зубом.
Завели "Ниссан", опустили стёкла и поехали догонять отряд Ястребова. В машине произошёл удивительный разговор, шедевр непоняток:
— Эти черти ещё вчера вечером в станице очутились. Пьяные до изумления. Ну, Евсиков мне и удружил. А потом скажет, что забыл, блин.
— А у тебя с Евсиковым, что, проблемы?
— Агхи-пгоблемы, Даю слово джедая, — возвестил нам войсковой старшина. "Ого!" Я и машину медленнее повёл.
— Ну, ты выдал, мля! — оторопел Борисов.
— У вас толковали: "Нет человека, и нет проблемы"? От нас — кивание. — Золотые слова. Кто это сказал? Питерские?
— Не, один усатый кавказский дядька.
— А, знаю. Сталин, генсек ВКП (б). Ох. Ну и выверты у местной инфосферы! Мы ахнули. — Это, что я отчубучил?
— Ты, дядя Пушкин, — "почти литературно" отреагировал Борисов. От атамана — много американских слов. "Фа-фа-фа", в переводе. Поглядывая на вопящего атамана, мараковал, что слушаю выпускника средней школы успешно списавшего на ЕГЭ. Ученика начала 21 века. Мысль здравая, одинокая, и благополучно мною забытая.
— Атаман, ну ты выдал, мля! Борн, паркуйся. Джип поставил у порожков.
У РДК уже собралась большая толпа, в которой успешно растворились офицеры Ястребова. Жители станицы, человек триста, в праздничной, яркой у женщин, одеждах, разбившись по кучкам, оживлённо делились впечатлениями.
— Это, что я последний об отряде узнал? Ну, кумушки! — пыхнул атаман и вылез из машины…
— Господа офицеры, становись в две шеренги! Офицеры построились. Станичники жадно стали ждать представление. Их взгляды и офицеров и машину обжигали.
Шатров толкнул приветственную речь, потом местный батюшка, потом воинский начальник Евсиков. Офицеры были всем этим прилично ошарашены, а мы мирно сидели в "Ниссане", дожидаясь конца длинного "партсобрания", как выразился Борисов.
— Смотри, Борн, а в РДК кто-то есть! Вон личико видишь? — воскликнул Николаич. И, правда, на втором этаже, там, где находился танцзал, виднелось женское лицо.
— Это что ещё одна проблема? — только и успел сказать.
Меня вытащили на всеобщее обозрение, атаман решил сразу поставить все точки над "и" в споре с Ястребовым. Есаул, похожий на актёра Сергея Стрельникова (Чапай), спор сразу проиграл; офицеры, покинув строй, взяли нас в плотное кольцо. Посыпалось столько вопросов, что не успевал отвечать. Меня вертели, щупали материал БЖ и униформы, смотрели "Узи", пистолет, джип. Вели себя совсем как дети. "Хороши детки, Первая Мировая, потом Гражданская война, наверное, воюют это самое. И глаза. Какие они жёсткие". Шатров, снисходительно улыбаясь, стоял на порожках РДК. К нему протиснулся конный гонец и, свесившись с седла, что-то прошептал на ухо. Снисходительность у атамана сразу испарилась, лицо пошло пятнами, стало удивлённо-озадаченное. Офицеры сразу сообразили, что ещё что-то случилось. И меня турзучить перестали. Атаман, надолго задумался, смешно жуя нижнюю губу, потом, спешил нарочного, с седла выдал свежую новость дня:
— Господа-станичники, — голос у атамана набрался силы, — прошу тишины. Тишина наступила мгновенно. "Да Шатров — оратор!"
— Господа, как только что мне сообщили — на станцию Каменская, прибыл поезд с Его Императорским Величеством Николаем II. С семьёй, Свитой и кордебалетом Мариинского театра, — произнёс с патетикой в голосе. Что тут началось! В воздух полетели фуражки. Офицеры — многие на коленях — запели "Боже, царя, храни". Крики "уря" станичников. Оргия верноподданнических чувств, ей богу. Я чуть не оглох. Атаман еле-еле успокоил всех. Потом станичное начальство повело обустраивать воинство есаула в казарму, стоящую напротив ДК.
А мы, самостоятельно, пошли решать проблему с новым персонажем, увиденным в окне танцзала. Ага, сами, Шатров возник сразу, как только нам открыли дверь. Встречала нас Аэлита Панкова, двадцатитрехлетняя руководительница кружка аэробики, которая из 2 декабря 2015 года попала на…
— … карнавал, правда, мальчики?
— Ага, самбо белого мотылька! Плюс Николай II с семейкой а, тебе, Аэлита, в кордебалет надо.
Панкова довольно спокойно восприняла весть о том, что её занесло в 1912 год. "Или склад характера авантюрный, или перенос с сюрпризом для всех. Или для меня". Фигурка, конечно, точёная, темно-синие топик и шорты сидят идеально. И карие глазки блестят так липуче, что так и хочется посоветовать: Аэлита, не приставай! Вечером разберёмся. Сочная сексуальность Аэлиты так взбудоражила Шатрова, что он забыл осмотреть ДК, и передал ей домик с сайдингом. Пришлось её везти к этому дому, три минуты пешком, она даже не переоделась. Домик Аэлите понравился, и она его обошла, таская нас за собой, паровозиком. Взгляды Борисова и Шатрова, так и прилипли к шортикам Аэлиты с надписью "Touch me", я их еле оторвал от этого дела. Атаман успокоился лишь тогда, когда у Аэлиты был недельный запас продуктов от соседей. Оплатил атаман.
— А теперь, э, Аэлита, прошу извинить, э, служба-с, — расшаркивался минут пять атаман. Смотреть на это было презанятно. Аэлита-то глазки всем нам строила.
Поехали в правление округа. Там атаман, целый час, рулил округом. А мы с Борисовым бродили по "посольскому кварталу". Почему так? Просто кому-то из старого начальства пришла в голову здравая мысль поселить всех чиновников Сальского округа, в том числе и семейных, в дома, похожие на ДОСы Советской Армии. Получился целый квартал городских двухэтажных домов, с огородами и палисадниками. Был даже небольшой базарчик. Поблизости был и большой лабаз купца Парамонова. Когда вернулись с экскурсии, Шатров принимал в своём кабинете двух курьеров с известиями об утренней находке людей и техники.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});